Записки Иркутского Музыканта

[Гонтий]

Эту книгу написал мой сын Максим Соболев.
Буду рад, если вам понравится. Понемножку буду выкладывать. Если захотите ее скачать всю, то она здесь:
http://www.sobolyfamily.ru/books/zapiski.zip

От музыкального критика

О том, как продать музыку, сейчас пишут учебники... Музыкальному менеджменту обучают в некоторых ВУЗах...
Это хорошо! Для человека, который полтора десятка лет проработал в филармоническом лектории и насмотрелся на администраторов (слово менеджер в те времена прозвучало бы как ругательное), воспоминания Максима Соболева читаются как правдивая, увлекательная и реальная эпопея.
Фаина и Георгий, музыканты, псевдонимы которых не могут заслонить настоящих имен, преподаватели музыкального училища, с одной стороны. С другой – те люди, для которых игралась музыка песен и танцев. Они всегда были и будут нужны друг другу! Мир всегда был в этом отношении именно так устроен. Условие лишь одно – чтобы музыканты были музыкантами, а не случайными людьми. Когда-то очень давно один мой пожилой родственник со скрипом разрешил сыну поехать учиться в ленинградскую консерваторию. Когда тот приехал на первые каникулы, отец спросил: «на каких инструментах играешь?»
«На тромбоне», ответил сын. «И всё?! Так какого чёрта я трачу на тебя деньги, бездарь ты этакая! Музыкант – это человек, который играет на всех инструментах!» «Но, папа!» «Молчи, тоже мне музыкант нашёлся!».
Несколько лет спустя, выпускник консерватории нашёл своё место в симфоническом оркестре и не терял его до конца своей музыкантской жизни играя на тромбоне музыку практически всех жанров.
Так вот, умея играть на акустических и электронных инструментах, в любой среде, музыканты Соболевы и их сотрудники являют собой до сих пор тот тип музыкантов, которых и имел в виду отец будущего тромбониста. Для любой публики, в любых условиях: отрепетировать, продать, сыграть и спеть, принося людям радость, успокоение от печалей.
Пусть технический прогресс уносит нас от громоздких и несовершенных аппаратов. Это тоже неплохо. Хуже другое – звук зачастую перестаёт быть живым, а дыхание музыки становится искусственным. Музыкантам, которые играли на акустике, не хватает натурального звучания. Но они всё же настоящие музыканты, которым не страшен и технический прогресс. Пожелаем же им бодрости и успехов!

Ирина Чижова, кандидат искусствоведения, музыкальный обозреватель.



От автора

Десять лет назад я над этим смеялся, а сейчас мне вспоминаются все эти истории с каким-то тягостным сожалением: годы несутся, мы взрослеем, родители стареют, небо голубое, жизнь.… Однако, как бы время не летело, но все же интересных событий за эти годы было очень много.
Издавая эту книгу, я ни в коем случае не хотел, чтобы читатель рассматривал сей труд как художественное произведение. Я просто перенёс на бумагу те события и факты, что мне рассказали главные герои. В этой книге нет ни одного вымышленного персонажа! А чтобы не поставить в неловкое положение наших героев фамилия будет упоминаться только одна – Соболевы. Остальные главные персонажи будут под своими вымышленными именами или прозвищами…
Да, совсем забыл! Хочу заранее извиниться за некоторые пикантные сцены и музыкальный жаргон, ведь нельзя приготовить омлет, не разбив яйца?! Ну что ж, с Богом…

Добавлено через 6 часов 4 минуты
Начало

Только представьте себе симфонический оркестр…. Сто с лишним человек на сцене играют вместе одно произведение. Всё отточено, недопустима даже малейшая фальшь, не говоря уже о том, что все читают ноты с листа. Оркестр играет грандиозные произведения композиторов давно канувших в Лету, но как потрясает мощь! Под дирижерской палочкой все как один часовой механизм. Если в зале у слушателей бегут мурашки по коже, а холодок по спине, то, каково же музыкантам сидящим на сцене? Тебе кажется, что ты маленькая песчинка, затерянная между сегодняшним днем и пыльными веками. И из таких как ты песчинок возведен мост под названием Музыка. Ты зажат в тиски симфонии. Нельзя сделать паузу там, где ты хочешь, ведь ты играешь классику!
Георгий Соболев – концертмейстер контрабасов, понимал это. Но его творческая натура не могла так долго находиться в оковах классики. Еще в школе он мечтал играть эстрадную музыку в профессиональной группе. Был даже случай, когда в Черемхово, где он жил, на одной из улиц произошел пожар, сбежался народ, и они с мальчишками вытащили на балкон самопальные инструменты, которые сами собрали и устроили концерт на фоне дымовой завесы и пожарных машин. Толпа зевак мгновенно превратилась в концертную аудиторию. После окончания школы Георгий поехал в Томск погостить к сестре Лиде. Гуляя жарким августовским днем по городским томским улицам, он совершенно случайно заглянул в училище искусств. В пустом холле здания ему встретился какой-то мужик, оказавшийся впоследствии директором училища. Гоша спросил у него: “Что нужно для того, чтобы поступить на будущий год?”. На что тот ответил: “А зачем на будущий, можно и на этот год дополнительным набором”. Когда Гоша сдавал вступительный экзамен, его попросили спеть гимн Советского Союза, на что он, перепутав, спел Интернационал.
Фаина с детства занималась музыкой. Стандартное образование интеллигентной семьи: общеобразовательная школа, музыкальная школа по классу скрипки. Поступив в Минское Училище имени Глинки, Фаина училась за одной партой с Валерой Дайнеко, скрипачом и будущим солистом группы “Песняры”. Окончив училище, Фаина со своей сестрой Ольгой, учившейся уже в консерватории, приехали в Томск работать в симфоническом оркестре. Однажды, зайдя в Дом офицеров, Фаина услышала знакомую мелодию и долго стояла возле двери зала, вспоминая автора. Поняв, что это бессмысленно, она распахнула дверь и в полумраке увидела очертания стройной фигуры с белокурыми длинными локонами, сидящей за фортепиано. Она сказала: “Девушка! Что вы играете?” На что фигура обернулась, оказавшись молодым человеком с голубыми глазами и светлыми усами. Улыбнувшись, Георгий сказал, что он не девушка, а играет произведение Гершвина. Так и познакомились мои родители. Они долгое время оставались просто друзьями. Гоша водил Фаю к своим подружкам пить кофе, а она рассказывала ему о своих любовных приключениях. Часто, приезжая к Фаине и Ольге в общежитие, он привозил с собой курицу, купленную в ресторане, где он тогда подрабатывал на танцульках, и они устраивали маленький праздничный ужин.
В те времена, чтобы устроиться на работу в другой город, музыканты прибегали к переписке с работодателями. И вот, так сказать, списавшись с новосибирской опереттой, Фаина с Ольгой уехали в Новосибирск. Гоша тогда уже заканчивал училище. Узнав от Фаины, что сестра Ольга уехала на сессию в Алма-Ату, он приезжает, как всегда оторваться с подружкой Фаей. Они до сих пор смеются, не зная, какие причины побудили их тогда пожениться, наверное, любовь…?
В семьдесят пятом году судьба заносит Соболевых на иркутскую землю. Они приглашены в Иркутский симфонический оркестр. Дирижером в тот период был Эдвард Гульбис, а первым скрипачом Леонид Мессман. Мессман был весьма одиозной личностью! Высокий, здоровый мужчина, про таких часто говорят “породистый”. В свое время он учился в консерватории с такими известнейшими музыкантами как Коган, Ойстрах. Леонид Мессман обладал практически неограниченной властью в оркестре, как над музыкантами, так и над администрацией филармонии. Это был великолепный музыкант, страстный картежник и добрейшей души человек. Но чтобы играть первую скрипку в оркестре, он ставил себя на недосягаемую высоту. Бывало перед репетицией, когда весь оркестр разыгрывался на сцене, он ставил ногу на стул и громко восклицал: “Ну что, обезьяний ящик, дельфинарий!!!”, и все смиренно молчали, понимая, что перед ними стоит настоящий гений. Когда какому-то музыканту нужно было продать свой недорогой альт или скрипку, то всегда обращались к Мессману. В руках этого человека звучали даже инструменты сделанные так называемой “табуреточной” фабрикой и покупатель, поддавшись великолепному звучанию инструмента из которого маэстро выжимал все возможное и невозможное, покупал скрипку за деньги, которых она не стоила. Среди музыкантов есть интересная фраза – “Смерть артиста”. Это когда музыкант уходит из жизни на сцене. Так и ушел Леонид Мессман, прижимая к груди свой инструмент – великолепную скрипку итальянского мастера Гварнери.
В репертуаре оркестра была “Прощальная симфония Гайдна “При свечах”. Это произведение действительно играют при свечах, и музыканты по очереди покидая сцену, гасят свечу, прикрепленную к пюпитру. К финалу произведения на сцене остается первая скрипка. Музыкант доигрывает свою партию в мерцании единственной горящей свечи, после его ухода на сцене царит тишина, а во тьме слегка виден дымок от последней потушенной свечки. В этой симфонии достаточно сложная партия контрабаса, и ведущий первый контрабас (концертмейстер) должен быть очень техничным музыкантом. Контрабасисты по очереди играли самый сложный фрагмент произведения. Георгий в свое время исполнял на контрабасе “Полет шмеля” Римского- Корсакова. Мессман показал на Соболева пальцем и сказал: “Вот этот молодой человек больше всех подходит на эту роль…”
И вот наконец-то концертмейстеру контрабасов иркутского симфонического оркестра выделена квартира от филармонии. Казалось, что жизнь протекает достаточно гладко. Конечно, не хватает денег молодой семье. К тому времени у них рождается ребенок, и Фаине приходится давать уроки сольфеджио и общего фортепиано на дому, а Гоша подрабатывает настройщиком музыкальных инструментов. Так и тянулись дни в серых буднях, бесконечных репетициях оркестра, в постоянной борьбе за место в оркестре и ставку с концерта.
В итоге, Георгий уходит из симфонического, забрав с собой и Фаину. Но они все равно числятся работниками филармонии. Чем заняться? Как прокормить семью? И они решили создать семейный дуэт Соболевых. Фаина играет на альте и поет романсы под гитару, на которой к тому времени уже профессионально играл Георгий. Вот и первые концерты, так называемые “Вечера романса”.
Концерты надо было “заделывать”, иными словами – распространить билеты, договориться насчет зала. Тут проявилась администраторская способность Фаины. Конечно, было очень тяжело… Концерты, в основном, проходили в “Красных уголках” общежитий, заводов, мелких предприятий. Но это было только начало творческой карьеры четы Соболевых. Песни в программу подбирали сами, но перед тем, как с ними выступать, проходили жесткую критику “худ., комиссии” филармонии, в которой зачастую присутствовали люди далекие от музыки. Для них было главным, чтобы песни имели патриотический характер, и чтобы музыканты выглядели бодрыми, задорными и вместе с тем очень серьезными людьми. Как бы там ни было, это была свобода!

Добавлено через 16 часов 46 минут
“Теркин”

В этой главе описывается то, что обычно музыканты называют “сколачиванием” команды. В начале 80-х годов, уже после ухода из оркестра, но перед тем, как работать вдвоем с Фаиной, Георгий играл на бас-гитаре во втором составе ангарской группы “Баргузины”. Основателем этой группы был Евгений Якушенко – композитор-песенник. В этот момент “Баргузины” записывают на студии звукозаписи рок-поэму “Братская ГЭС”. Очень интересное монументальное произведение. “Баргузины” базируются в иркутской филармонии, там же проходят их репетиции. Георгий знакомится с новыми людьми, которые в дальнейшем будут играть огромную роль в жизни Соболевых. Георгий так же играет на танцах в Шелехово, в составе группы “Звуки времени”. Там же он знакомится с Михаилом “Теркиным”. Он был вокалистом и играл на ритм-гитаре. Миша и Соболевы жили в одном и том же районе города, практически были соседями. Помимо этого у Георгия и Михаила было одно хобби. Они любили шить брюки, тогда были в моде так называемые “бананы”. Когда “Баргузины” в очередной раз поменяли состав, Георгий вплотную занялся программой будущих “вечеров романса”, а Мишка устроился в пошивочное ателье мастером по ремонту швейных машин.
Георгий, бывало, зайдет к Мише:
– Как дела, что делаешь? Приходи вечерком, помузицируем, песенки пачками попоем…
И приходил, скучно же по вечерам. Само собой простые шутливые прогулки по гостям со временем превратилась в настоящие, профессиональные репетиции, а в конечном итоге дуэт Соболевых переродился в трио.


Вера и Компания

Было два часа ночи, когда в дверь Соболевых позвонили. На пороге стояла заплаканная семнадцатилетняя девушка. Она твердила сквозь слезы только одну фразу: “Его убили…, его убили!”
Вера, так звали девушку, совсем недавно вышла замуж за вокалиста “Баргузинов” Алексея. Сама она тоже пела в этой группе. Не долго длилось их счастье…, какой-то маньяк выстрелом в упор лишил жизни певца.
Когда Вера узнала, что произошло, она должна была увидеть кого-то близкого по духу, и, не зная почему, она приехала к Соболевым. В свое время Соболевы присутствовали на свадьбе Веры и Алексея. Гостей было очень много. Свадьба была необычно музыкальная, похожая на настоящий “сэйшн”, музыкантам, которые не взяли с собой музыкальных инструментов, достались кастрюли, бокалы, вазы и все что издавало ударный звук…Там впервые, тогда еще юный мальчик Артем взял в руки скрипку Фаины. Спустя двадцать лет он будет собирать огромные залы своей игрой на скрипке, а дуэт “Белый Острог” будет известен всему миру…
Алексея не стало. “Баргузины” в очередной раз распались и Вера осталась без работы.
Дальше история команды напоминает детскую сказку “Теремок”. В состав группы вошел флейтист Петя, пианист Андрей “Джазик” и огромная когорта ведущих программы.
Петю Соболевы знали еще по “Баргузинам”. Это был великолепный флейтист с невероятно смешной внешностью! Представьте себе клоуна Олега Попова в гриме, теперь добавьте шарм и рост Пьера Ришара, теперь вы видите Петю флейтиста! Огненно рыжие волосы, сизый нос картошкой, очаровательная улыбка и добродушный характер. Единственный минус таких людей это страстная любовь к спиртному. С этой проблемой боролись все. Даже сам Петя однажды рассказал Соболевым, как Женя Якушенко проводил воспитательный процесс…

Кино и немцы…

Шел семьдесят шестой год. После очередной попойки, которую устроили в честь парижской комунны, Евгений Якушенко решил взяться за моральное перевоспитание самого пьющего члена команды – флейтиста Петю.
Утром, растолкав еще не отошедшего от вчерашнего мероприятия коллегу по работе, Женя сказал:
– Все! Чувак, с сегодняшнего дня ты начинаешь новую жизнь. Посмотри на это голубое небо, посмотри на улицу – птички поют, весна на дворе… начало твоей новой жизни мы начнем с утренней пробежки!
Пробежавшись по утренним иркутским улицам, вдохнув в себя огромное количество положительных эмоций, оба бегуна зашли в кафетерий позавтракать. Допивая кофе Евгений стал разрабатывать график сегодняшнего дня. Сперва шла двухчасовая репетиция, обед, в послеобеденный перерыв прогулка по набережной Ангары. Вечером решили пойти в кино.
Весь день Женя не мог нарадоваться на Петю. Это был такой послушный, наверное впервые трезвый как стеклышко человек. Он со всем соглашался, пеняя на себя, мол, каким он был пьяницей и разгильдяем. День проходил строго по графику. Якушенко следил за Петей в оба глаза. Петя встанет, и Женя вставал, Петя в туалет и Женя за ним.
Томный майский вечер не предвещал никаких изменений в настроении двух абсолютно счастливых мужчин. Один был счастлив оттого, что воспитательный процесс, на который он потратил столько времени и денежных средств, близится к концу, а другой был просто счастлив… Фильм в кинотеатре “Баргузин” был о Второй мировой войне. Заграничные боевики показывали достаточно редко, поэтому в зале некуда было яблоку упасть. Взяв билеты на самые лучшие места в центре зала, Евгений увлекся захватывающими сценами, где главный герой фильма сражался с фашистами. Петя весь фильм сидел рядом, и когда Женя в задоре и восторге от фильма пихал его в бок и говорил: “Клево?! Да, чувак, клево!”
На что Петя согласно кивал и поддакивал: “Да-а, чувак, смотри как он их…”
Когда кино закончилось, и в зале включили свет, Петя был пьян настолько, что не мог связать двух слов. Женя стоял посередине зала и плакал от досады и возмущения:
– Сволочь! Где ты мог так нажраться? Ведь ты сидел со мной рядом весь фильм…?!

Вот так! Только спустя несколько лет открылась тайна того похода в кино. У Пети во внутреннем кармане пиджака была фляжка с водкой. Взяв соломинку в баре кинотеатра и опустив ее во фляжку, пока Женя был увлечен фильмом, Петя потягивал сей горячительный напиток.