Приехали Славик с Милой, еще какие-то Фимины знакомые по работе. Пока Лина всех рассаживала вокруг стола и хлопотала на кухне, она все время думала: «Сонька - ненормальная, если она думает, что Ада выберет этого потертого вместо Мишки. Нужно быть совершенно слепой или сумасшедшей. Ясно, они что-то затевают, а Херолд - для отвода глаз. Дура набитая - эта Соня. Если бы он был моим мужем, я бы Аду на пушечный выстрел к нему не подпустила».
Обед прошел шумно и весело, как всегда, когда Мишка был в хорошем настроении. Он рассказывал уморительные истории, смешил Алика до слез. Соня не сводила с него сияющих глаз. Ада же, казалось, всецело была поглощена бородатым. Поскольку по-английски она говорила не очень бойко, Саша служил им переводчиком. Мила вопросительно поднимала брови, показывая на них глазами.
После жаркого Лина заявила, что ей нужно разогреть пирог. (На этот раз она купила готовый в магазине.) Мила вызвалась ей помогать, а через минуту к ним присоединилась и Соня. Мила без всяких околичностей набросилась на нее: «Чего вы опять притащили эту стерву Аду? Тебе мало того, что было? На ней же пробы негде ставить, типичная потаскуха. Доиграешься, что он тебя-таки бросит, если будешь вести себя, как мокрая курица. Семью нужно охранять. Я знаешь как Сашку держу? Он даже посмотреть в сторону не смеет. С мужиками иначе нельзя!»
Соня примирительно улыбнулась и погладила Милу по руке: «Не сердитесь, девочки. Вы же ничего не знаете. Этот Херолд - старухин родственник, у него обувной магазин в Детройте. Ада своего не упустит. Дай ей Бог, я на нее не сержусь. Ей тоже трудно - одна ребенка растит. И даже если у них не сладится, Миша меня все равно не бросит теперь. - Соня обвела всех сияющими глазами. - Я знаю, что об этом не рассказывают, пока незаметно, но у нас будет мальчик, доктор сказал. Знаете, какой Мишка замечательный отец будет? Посмотрите, как он с Аликом возится. Он всегда о сыне мечтал. Я такая счастливая, такая счастливая... дайте постучу по дереву».
Мила бросилась обнимать Соню, а Лина улыбнулась через силу и подумала: «Теперь уже точно - конец. Поздно. Навсегда поздно, даже если нам будет по семьдесят».
- Со-о-онька! Сонька - золотая ручка! Чего ты на кухне застряла? Пирог собираешься стибрить? Знаем мы тебя! Где что плохо лежит... Линусик, тащи сюда свою горелую отраву, мы слопаем ее за милую душу, как воспоминание невозвратной юности! «Как молоды мы были! Как искренне любили! Как верили в себя!» - затянул Мишка, и все за столом начали ему подпевать, кроме Херолда, который застенчиво чесал бороду.

В. ЛеГеза